Андрэ Нортон - Повелитель зверей [Мастер зверей, Властелин чудовищ, Повелитель животных]

— А где же Союз Мясников продаёт ворованное? — спросил Сторм.

— А вот это как раз и хотел бы знать каждый хозяин, каждый объездчик и каждый пастух на этой планете, — хмуро ответил Ренсфорд. — У нас всего один космопорт и через него ничто не проходит без самой тщательной проверки. Может, конечно, где-нибудь в песках у них спрятан свой космопорт и все это вывозится контрабандой. Я уверен, что вы, как специалист по животным, будете желанным гостем. И когда произойдёт очередной набег…

— Или мы застукаем за этим делом норби, объявим их вне закона и разом решим все проблемы, — снова вмешался третий.

— Брось, Бейлвин! — тут же ощетинился Лансин. — Квад всегда нанимает норби, а уж он-то живёт на самой границе с их землями. Его предки живут там со времени первых кораблей, и он знает норби как никто другой. И Бред Квад всегда защищает их от всяких наветов…

Сторм, словно оглушённый, опустил взгляд на свои руки. Спокойные руки, загорелые, с тоненькой ниточкой шрама на тыльной стороне левой ладони. Он не шелохнулся, и никто из сидевших рядом с ним людей не заметил искры, мелькнувшей в его глазах. Он получил ответ, которого ждал так долго. Бред Квад — самый важный для него человек, с которым он давно хотел встретиться. Бред Квад — человек, на котором лежал долг крови перед людьми погибшего теперь мира, и Сторм решил взыскать этот долг. Эту клятву он дал, когда был ещё просто диким мальчишкой с Дине. И поклялся он перед человеком обладавшим властью и мудростью, простиравшимися далеко за пределы того, что представители других рас именуют словом «цивилизация». Вмешалась война и пришлось исполнять солдатский долг. И вот сейчас он мчится через полгалактики чтобы выполнить, наконец, второй свой долг.

«Иа-йа-хай, — мысленно произнёс он. — Все прекрасно».

Таможенный досмотр и проверка документов в порту оказались простой формальностью и не задержали Сторма. Всем было любопытно посмотреть, как он будет выводить своих животных и Баку.

«О Службе Зверей в глубоком космосе ходят такие невероятные легенды — мелькнуло в голове у Сторма, — что никто не удивится, заговори вдруг Сурра на человеческом языке, или окажись, что один из когтей Баку стреляет, как парализатор».

Люди на Арцоре обычно ходили вооружёнными, хотя он не заметил у них ни бластеров, ни иглоружей, запрещённых законом. Зато каждый взрослый мужчина носил на поясе парализатор, отличавшийся от других только отделкой рукоятки. Этот обычай был понятен Сторму. Но пока он видел только кучку оштукатуренных зданий, жавшихся к космопорту, и это совсем не походило на тот Арцор, к которому он стремился. Небо над головой было лиловато-розовым и совсем не напоминало земное. И только ветер, долетавший с далёких гор, покрытых красновато-ржавыми пятнами, приносил дыхание вожделенной свободы.

Сурра повернула голову навстречу ветру, и ноздри её расширились. Баку нервно расправлял и тут же складывал крылья. Сам Сторм стоял, пытаясь охватить всю окружающую картину, и принюхивался не хуже Сурры. Этот ветер притягивал его мягко и настойчиво, а он и не пытался сопротивляться.

Стада фравнов кочевали на огромных пространствах, и люди, в других мирах привыкшие к механическому транспорту, здесь быстро убедились, что для пастухов он не годится. Прежде всего, машины требовали запасных частей и горючего, а всё это приходилось ввозить с других миров. И люди здесь очень быстро забросили эти ржавеющие, ни к чему не пригодные железяки и вернулись к забытому воплощению красоты и грации — к лошади. Лошади, когда-то завезённые сюда ради эксперимента, великолепно прижились на равнинах Арцора. Через три человеческих поколения они достаточно расплодились и теперь без них не обходились ни колонисты, ни туземцы.

А в Дине не расставались с лошадью со времён, уходящих во тьму вечности. Любовь к лошади была в крови у всех навахо. Вот и теперь запах лошади волновал Сторма не меньше, чем раньше, когда его трёхлетним ребёнком первый раз посадили на спину спокойной кобылы и он получил свой первый урок верховой езды.

Он быстро отыскал загон, в котором кружились верховые лошади, так не похожие на маленьких выносливых пони его родной пустыни. Эти были крупными, странной масти — чёрные или красные пятна, разбросанные по серой или белой шкуре — и c угольно-чёрными гривами и хвостами. Были ещё одноцветные — чёрные, но с белыми гривой и хвостом. Они очень сильно отличались от тех животных, на которых ему приходилось ездить в прошлом.

Баку, которому надоело сидеть на плече землянина, расправил крылья и поднялся на ветку дерева — резкое чёрное пятно среди жёлтой листвы. Сурра и сурикаты устроились у толстого ствола и сидели там, спокойно оглядываясь. Сторм пошёл вокруг загона.

— Правда, хорошая компания? — Мужчина, стоящий у забора, сдвинул на затылок соломенную шляпу и дружески, открыто улыбнулся землянину. — Привёз их с Гардола пять дней назад. Они теперь отдохнули, и завтра мы тронемся в дорогу. Я слышал объявление об аукционе.

— Аукцион?

Сторм не столько прислушивался к его словам, сколько любовался на жеребца, кружившегося в загоне. Лёгкая танцующая поступь, откровенная радость в движениях сильного молодого тела, струящийся чуть на отлёте хвост, просто зачаровали его. Лошадь была необыкновенно светлой серой масти, с небольшим, величиной с монету, рыжим крапом и ярко-рыжими хвостом и гривой.

Землянин, увлечённый лошадью, даже не замечал, как пристально разглядывает его колонист. Зелёная форма Сторма была в этой части Галактики совершенно незнакома. Командос вообще было очень немного и до Арцора они не добирались ни разу. Конечно, кое о чём могла сказать его эмблема — оскаленная львиная морда. Но он знал, что в таможне и на неё не обратили особого внимания.

— Это чужеземные породы, незнакомец. — Снова заговорил колонист. — Мы завозим довольно много лошадей с других планет, где когда-то для эксперимента выпускали земных. Эти несколько крупнее чистокровных земных, но сейчас это ценится. Вот и этот табун я повезу в Иравади-Гроссинг на большую ярмарку.

— Иравади-Гроссинг? Это, кажется, в Низинах?

— Вы попали в точку, незнакомец. Хотите присоединиться к какому-нибудь отряду, или предпочитаете сразу получить положенную вам землю?

— Лучше бы присоединиться к отряду, я думаю. А какие у меня шансы получить работу объездчика?

— Вы, должно быть, один из ветеранов, прилетевших с этим кораблём? Правда, непохоже, что вы с дальних миров… А верхом вам ездить доводилось?

— Я землянин…

Ответ Сторма был встречен молчанием. Слышно было только, как визжали и дрались в загоне лошади. Сторм по-прежнему не сводил глаз с яркого крапчатого жеребца.